employee from 01.01.2023 until now
Irkutsk, Russian Federation
Introduction. The article examines one of the complex issues related to achieving the appointment of criminal proceedings in modern conditions of counteracting the investigation and justice through undue influence on participants in criminal proceedings. At the heart of each criminal case considered on the merits is incriminating evidence, including incriminating testimony of victims and (or) persons contributing to justice. The loss of this evidence or its failure to provide, as a rule, cannot be compensated for by other information recognized as evidence by criminal procedural legislation. Their importance in the chain of evidence is clear to all participants in criminal proceedings, which is why people who want to avoid criminal liability for crimes are trying to break this chain in various ways. The state at the legislative level provides for measures aimed at ensuring the safety of participants in criminal proceedings, which contribute to the protection of those who have found the strength to resist the criminal world. At the same time, existing measures do not solve all the accumulated problems in this area and need to be improved. Materials and Methods. The author includes the Constitution of the Russian Federation, criminal procedural and penal legislation, and other federal laws on the topic under consideration in the regulatory framework of the study. The methodological basis of the study was the global ideological method of scientific knowledge - the universal dialectical-materialist method. In addition, the study used general scientific methods: analysis, comparison, generalization and others. The Results of the Study made it possible to identify issues that are not regulated in the current legislation regarding ensuring the safety of participants in criminal proceedings who are sentenced to serve a sentence not related to isolation from society. Findings and Conclusions. The author has made proposals to amend and supplement the norms of criminal procedural and criminal executive legislation, as well as the Federal Law of August 20, 2004 N 119-FZ “On state protection of victims, witnesses and other participants in criminal proceedings.”
participants in criminal proceedings, security measures, countering investigations, evidence, fighting crime.
На рубеже ХХI века институт государственной защиты участников уголовного судопроизводства в России, на фоне введенных в действие федеральных законов[1], вызвал активный интерес ученых и правоприменителей, который нашел отражение в глубоких, фундаментальных научных исследованиях указанного института. Уже первые исследования рассматриваемого периода содержат предложения по усовершенствованию действующего законодательства в сфере государственной защиты таких участников, которые бы способствовали возможности свободной реализации ими своих прав и выполнения обязанностей для достижения назначения уголовного судопроизводства.
В них преимущественно обосновывалась необходимость закрепления дополнительных уголовно-процессуальных мер безопасности [1, с. 10; 2, с. 12–13; 3, с. 74; 4, с. 9–11]. Арсенал предлагаемых мер отличался разнообразием, включая дискуссионные предложения. В частности, одна из таких дополнительных мер в судебных стадиях заключалась в допросе вместо защищаемых участников должностных лиц, которым в процессе служебной правоохранительной деятельности стала известна информация об обстоятельствах совершенного преступления от граждан, в отношении которых применены меры государственной защиты [5, с. 9–10].
Исследования института государственной защиты участников уголовного судопроизводства остаются актуальными и для современного этапа, исходя из восприятия уголовного процесса многими гражданами, обладающими значимыми сведениями по расследуемым обстоятельствам преступлений как «источника повышенной опасности» для себя [6, с. 10–14]. Так, в работе Ф. Ф. Зарипова отмечается разобщенность деятельности органов правоохранительной системы, наделенных полномочиями по обеспечению безопасности участников уголовного судопроизводства, которая нуждается в изменениях правового и организационного характера [7, с. 5]. В трудах Д. С. Соколова уделено внимание вопросам доказывания обстоятельств, представляющих собой фактическую основу применения государственных мер защиты участников уголовного процесса. Им также внесены предложения об изменении отдельных норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ)[2], которые позволили бы обеспечить государственную защиту путем ограничения свободы лиц, угрожающих указанным участникам противоправными действиями [8, с. 10–14]. Представляется, что задача обеспечения безопасности рассматриваемых участников не ограничивается одной только их защитой от неправомерного воздействия. Не менее важен другой принципиальный момент, заключающийся в убеждении граждан стать участниками уголовного судопроизводства со стороны обвинения. Этого можно достичь не формальным декларированием государством намерений о защите, а реальным эффективным механизмом их реализации, который позволит преломить страх перед преступниками. В одном из научных источников безопасность определяется как субъективный критерий, представляющий собой состояние психологической комфортности [9, с. 5]. Гражданин, как участник уголовного судопроизводства, может себя чувствовать безопасно (спокойно), если ему не требуется от кого-либо защищаться. Иными словами, в отношении него либо отсутствуют противоправные посягательства, связанные с обладанием им информацией, имеющей значение по конкретному уголовному делу, либо посягательства своевременно пресечены эффективными превентивными мерами, а негативные эмоциональные переживания, связанные с данными посягательствами, нивелированы.
Борьба государства с преступностью не приведет к значимым результатам без участников уголовного судопроизводства, активная роль которых способствует раскрытию преступления и наказанию виновных. Неоспоримый вклад в достижение указанных целей принадлежит лицам из преступной среды, вставшим на путь сотрудничества с работниками правоохранительных органов. Вместе с тем одной из распространенных форм «подрыва правосудия» [3, с. 3], противодействия расследованию и изобличению преступников продолжает оставаться противоправное влияние на участников уголовного судопроизводства. Как известно, любое доказательство со стороны обвинения по материалам уголовного дела рассматривается стороной защиты с точки зрения постановки под сомнение либо исключение. Для достижения поставленных целей используются дозволенные и неправомерные средства. Прежде всего это формальное исследование доказательства на предмет исключения его из числа допустимых доказательств. Далее выдвижение версий, позволяющих нейтрализовать доказательство путем создания представления о нем под иным ракурсом (изъятое имущество было не похищено, а приобретено у третьих лиц, либо подозреваемого видели на месте преступления в день его совершения, но в другое время и т. д.). Кроме того, указанные цели достигаются посредством введения в материалы уголовного дела новых доказательств, которые противопоставляются уличающим доказательствам стороны обвинения (к примеру, создание алиби). Если указанные средства не достигли своей цели, отдельные заинтересованные участники со стороны защиты могут перейти к иному воздействию, в том числе сопряженному с насилием (высказывание различных угроз, осуществление подкупа, уничтожение имущества, похищение близких и др.). Как справедливо отмечено О. А. Зайцевым, подобные действия спланированы для существенного изменения юридической формулы обвинения либо исключения уголовного преследования [10, с. 9–11].
Институт государственной защиты базируется на конституционном положении признания, соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина, имеет комплексное содержание и реализуется посредством специфичных мер защиты, которые должны быть адекватны современному этапу развития общества и государства, а также определять смысл, содержание и применение связанных с ним законов. Еще в 2005 г. А. И. Бобраков в докторской диссертации указывал на необходимость создания межотраслевой системы охраны указанных правоотношений [11, с. 11] и внедрения широкого по содержанию диапазона мер, обеспечивающих безопасность (от санкций за неправомерное воздействие до поощрений за сотрудничество) [11, с. 17]. Ведь если безопасность не будет обеспечена должным образом, отказ гражданина стать участником уголовного судопроизводства вполне правомерен [12, с. 13–14].
Анализ правоприменительных проблем позволил выявить неурегулированную в действующем законодательстве ситуацию необходимости применения мер безопасности к лицу, осужденному к исправительным работам. Указанное лицо в период отбывания наказания стало обладателем значимой информации для расследования уголовного дела по факту совершения тяжкого преступления. Как представляется, иные обстоятельства, вызвавшие необходимость осуществления в отношении него государственной защиты и применения мер безопасности, приводить нецелесообразно. Отметим, что в соответствии с условным разделением мер безопасности на группы, предложенным М. В. Новиковой, в рассматриваемой ситуации указанные меры носили экстренный характер (замена документов, изменение места работы и др.) [3, с. 14]. Обеспечение государственной защиты такому лицу невозможно без нарушения исполнения им приговора в условиях действующего законодательства, не предлагающего какого-либо альтернативного выхода из сложившейся ситуации. С одной стороны, в целях безопасности он не должен выходить на прежнее место работы, связанное с исполнением наказания. С другой стороны, не исполнение приговора необратимо приведет к негативным последствиям для такого участника, вплоть до замены неотбытого наказания лишением свободы.
В настоящее время уголовно-процессуальная норма об отсрочке исполнения приговора в отношении осужденного к наказанию, не связанному с изоляцией от общества, не предусматривает императивного основания применения отсрочки в виде государственной защиты лица как участника уголовного судопроизводства и применения к нему мер безопасности. Представляется, что механизм реализации государственной защиты таких участников должен носить именно безусловный характер, не оставаясь оценочным критерием на усмотрение суда как какого-либо исключительного обстоятельства. В связи с чем, полагаем, что положение, предусмотренное в п. 3 ч. 1 ст. 398 УПК РФ, не может обеспечить эффективную реализацию государственной защиты и применения мер безопасности для приведенной нами ситуации. Во-первых, в действующей редакции рассматриваемой нормы государственная защита и применение мер безопасности могут относиться только к иным исключительным обстоятельствам, которые для осужденного либо его близких родственников привели к тяжким последствиям или угрозе их возникновения. Таким образом, такое основание будет носить оценочный характер, что в восприятии лица, в отношении которого необходимо решить вопрос об отсрочке, не может являться реальной гарантий обеспечения его защиты. Во-вторых, такая отсрочка предусмотрена на срок, не превышающий шесть месяцев. Обозначенный срок может являться недостаточным для обеспечения государственной защиты участника уголовного судопроизводства и применяемых к нему мер безопасности. Данный вывод основывается на анализе следственно-судебной практики с позиции сроков расследования уголовных дел по фактам совершения тяжких преступлений, особенно при противодействии осуществлению расследования. Средний срок их расследования составляет около года.
Представляется, что разрешение приведенной проблемы может быть осуществлено только на законодательном уровне путем внесения комплексных изменений. Прежде всего речь идет об изменении норм уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства, связанных с установлением нового основания для отсрочки исполнения приговора в виде исправительных работ – принятие решения в отношении осужденного о его государственной защите и применении мер безопасности. Предлагаемые изменения затрагивают не только введение дополнительного категоричного основания для применения отсрочки, но и иной подход к определению ее сроков, а также порядку подачи соответствующего ходатайства. Сроки отсрочки в рамках нового основания не могут исчисляться лимитированным количеством суток или месяцев, по истечению которых отсрочка перестает действовать. Применяемый срок отсрочки должен находиться в корреляции с принятием решения о государственной защите и применении мер безопасности до их отмены, что индивидуально для каждого отдельного участника уголовного судопроизводства, обстоятельств расследования и рассмотрения по существу уголовного дела.
Что касается порядка подачи ходатайства об отсрочке исполнения приговора, думается, что такое ходатайство осужденного, в отношении которого приняты меры безопасности в связи с осуществлением государственной защиты, должно быть заявлено на имя прокурора. Данное ходатайство подлежит передаче прокурору непосредственно либо через орган, осуществляющий государственную защиту. В свою очередь, прокурор на основе поступившего ходатайства и подтверждающих документов от органа, осуществляющего государственную защиту, вносит в суд преставление и осуществляет его поддержание. Изложенный порядок обеспечит защиту интересов данного участника уголовного судопроизводства и минимизирует для него возможные риски. По нашему мнению, отсрочка исполнения приговора может быть предусмотрена помимо исправительных работ и для других видов наказания, не связанных с изоляцией от общества (обязательных работ, ограничения свободы, принудительных работ).
По результатам проведенного исследования подготовлены следующие предложения по совершенствованию законодательства:
Внести изменения в ст. 398 УПК РФ (Отсрочка исполнения приговора), дополнив ее в п. 5 ч. 1 следующим содержанием:
5) принятие решения о государственной защите и применении мер безопасности в отношении осужденного к наказанию в виде обязательных работ, исправительных работ, ограничения свободы, принудительных работ – на период с момента принятия решения о государственной защите и применении мер безопасности до их отмены.
Ч. 3 ст. 398 УПК РФ изложить в следующей редакции:
Вопрос об отсрочке исполнения приговора по основаниям, предусмотренным в п. п. 1–4 ч. 1 настоящей статьи, решается судом по ходатайству осужденного, его законного представителя, близких родственников, защитника либо по представлению прокурора.
Вопрос об обстрочке исполнения приговора по основанию, предусмотренному п. 5 ч. 1 настоящей статьи, решается по представлению прокурора.
Внести изменения в ст. 26 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее – УИК РФ)[3] (Условия исполнения и отбывания наказания в виде обязательных работ), дополнив ее ч. 3.2:
3.2. В случае принятия решения о государственной защите и применении мер безопасности осужденный к обязательным работам вправе обратиться с ходатайством об отсрочке отбывания наказания со дня принятия решения о государственной защите и применении к нему мер безопасности в орган, принявший решение о его государственной защите, или в прокуратуру.
Внести изменения в ст. 40 УИК РФ (Условия отбывания исправительных работ), дополнив ее ч. 7:
7. В случае принятия решения о государственной защите и применении мер безопасности осужденный к исправительным работам вправе обратиться с ходатайством об отсрочке отбывания наказания со дня принятия решения о государственной защите и применении к нему мер безопасности в орган, принявший решение о его государственной защите, или в прокуратуру.
Дополнить УИК РФ ст. 47.2 (Условия отбывания наказания в виде ограничения свободы) в следующей редакции:
В случае принятия решения о государственной защите и применении мер безопасности осужденный к ограничению свободы вправе обратиться с ходатайством об отсрочке отбывания наказания со дня принятия решения о государственной защите и применении к нему мер безопасности в орган, принявший решение о его государственной защите, или в прокуратуру.
Дополнить УИК РФ ст. 60.22 (Условия отбывания наказания в виде принудительных работ) в следующей редакции:
В случае принятия решения о государственной защите и применении мер безопасности осужденный к принудительным работам вправе обратиться с ходатайством об отсрочке отбывания наказания со дня принятия решения о государственной защите и применении к нему мер безопасности в орган, принявший решение о его государственной защите, или в прокуратуру.
Внести изменения в ст. 24 (Права и обязанности органов, обеспечивающих государственную защиту) Федерального закона от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ
«О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства», дополнив ее п. 6 ч. 4 в следующей редакции:
6) немедленно направлять в прокуратуру ходатайство защищаемого лица об отсрочке отбывания наказания в виде обязательных работ, исправительных работ, ограничения свободы, принудительных работ.
[1]О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов : Федеральный закон от 20 апреля 1995 г. № 45-ФЗ // КонсультантПлюс: сайт. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_6425/ (дата обращения 17.11.2023). Режим доступа: для авторизированных пользователей; О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства: Федеральный закон от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ // КонсультантПлюс : сайт. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_48959/ (дата обращения: 17.11.2023). Режим доступа: для авторизированных пользователей.
[2] Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (с изм. и доп., вступ. в силу с 13.11.2023) // КонсультантПлюс: сайт. URL: https:// www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_34481/ (дата обращения: 17.11.2023). Режим доступа: для авторизированных пользователей.
[3] Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации от 08.01.1997 № 1-ФЗ (с изм. и доп., вступ. в силу с 11.12.2023) // КонсультантПлюс : сайт. URL: https://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LAW_12940/ (дата обращения: 12.12.2023). Режим доступа: для авторизированных пользователей.
1. Moskalenko A. V. Osobennosti gosudarstvennoy zashchity uchastnikov ugolovnogo protsessa v khode sudebnogo razbiratel'stva : avtoreferat dis. ... kandidata yuridicheskikh nauk : 12.00.09 [Features of state protection of participants in criminal proceedings during trial: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of candidate of legal sciences ]. Moscow, 2006, 27 p.
2. Levchenko O. V. Ugolovno-protsessual'nyye mery bezopasnosti uchastnikov ugolovnogo sudoproizvodstva so storony zashchity, sodeystvuyushchikh pravosudiyu : avtoreferat dis. ... kandidata yuridicheskikh nauk : 12.00.09 [Criminal procedural security measures for participants in criminal proceedings on the part of the defense, promoting justice: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of candidate of legal sciences]. Moscow, 2008, 25 p.
3. Novikova M. V. Obespecheniye bezopasnosti uchastnikov ugolovnogo sudoproizvodstva kak garantiya osushchestvleniya pravosudiya v sovremennykh usloviyakh : avtoreferat dis. ... kandidata yuridicheskikh nauk : 12.00.09 [Ensuring the safety of participants in criminal proceedings as a guarantee of the administration of justice in modern conditions: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of candidate of legal sciences]. Yekaterinburg, 2006, - 25 p.
4. Shiritov A. B. Gosudarstvennaya zashchita uchastnikov ugolovnogo sudoproizvodstva : problemy ugolovno-protsessual'nogo regulirovaniya : avtoreferat dis. ... kandidata yuridicheskikh nauk : 12.00.09 [State protection of participants in criminal proceedings: problems of criminal procedural regulation: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of candidate of legal sciences]. Krasnodar, 2011, 23 p.
5. Fadeyeva M. P. Teoriya i praktika gosudarstvennoy zashchity lits, sodeystvuyushchikh ugolovnomu sudoproizvodstvu : avtoreferat dis. ... kandidata yuridicheskikh nauk : 12.00.09 [Theory and practice of state protection of persons assisting in criminal proceedings: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of candidate of legal sciences]. Moscow, 2006, 26 p.
6. Yepikhin A. YU. Kontseptsiya obespecheniya bezopasnosti lichnosti v sfere ugolovnogo sudoproizvodstva : avtoreferat dis. ... doktora yuridicheskikh nauk : 12.00.09 [The concept of ensuring personal security in the field of criminal proceedings: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of Doctor of Law]. Nizhniy Novgorod, 2004, 42 p.
7. Zaripov F. F. Realizatsiya printsipa obespecheniya bezopasnosti uchastnikov ugolovnogo sudoproizvodstva v usloviyakh sovremennoy rossiyskoy ugolovno-protsessual'noy politiki : avtoreferat dis. ... kandidata yuridicheskikh nauk : 12.00.09 [Implementation of the principle of ensuring the safety of participants in criminal proceedings in the conditions of modern Russian criminal procedural policy: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of candidate of legal sciences]. Saratov, 2021, 37 p.
8. Sokolov, D. S. Osnovaniya i ugolovno-processual'nye procedury gosudarstvennoy zaschity uchastnikov ugolovnogo sudoproizvodstva so storony obvineniya : special'nost' 12.00.09 «Ugolovnyy process, kriminalistika; operativno-rozysknaya deyatel'nost'» : avtoreferat dissertacii na soiskanie uchenoy stepeni kandidata yuridicheskih nauk / Sokolov Dmitriy Sergeevich ; Nizhegor. akad. MVD Rossii. Nizhniy Novgorod, 2018. 30 s.
9. Yevstratenko Ye. V. Zashchita svideteley i poterpevshikh v ugolovnom protsesse Rossii : avtoreferat dis. ... kandidata yuridicheskikh nauk : 12.00.09 [Protection of witnesses and victims in criminal proceedings in Russia: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of candidate of legal sciences]. Chelyabinsk, 2004, 24 p.
10. Zaytsev O. A. Teoreticheskiye i pravovyye osnovy gosudarstvennoy zashchity uchastnikov ugolovnogo sudoproizvodstva v Rossiyskoy Federatsii : avtoreferat dis. ... doktora yuridicheskikh nauk : 12.00.09. [Theoretical and legal foundations of state protection of participants in criminal proceedings in the Russian Federation: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of Doctor of Law]. 1999, 50 p.
11. Bobrakov I. A. Okhrana uchastnikov ugolovnogo sudoproizvodstva: kriminologicheskiye i ugolovno-pravovyye osnovy : avtoreferat dis. ... doktora yuridicheskikh nauk : 12.00.08 [Protection of participants in criminal proceedings: criminological and criminal legal foundations: specialty 12.00.08 “Criminal law and criminology; criminal-executive law": abstract of a dissertation for the degree of Doctor of Law]. Moscow, 2005, 45 p.
12. Brusnitsyn L. V. Teoretiko-pravovyye osnovy i mirovoy opyt obespecheniya bezopasnosti lits, sodeystvuyushchikh ugolovnomu pravosudiyu : avtoreferat dis. ... doktora yuridicheskikh nauk : 12.00.09 [Theoretical and legal foundations and world experience in ensuring the safety of persons contributing to criminal justice: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of Doctor of Law]. Moscow, 2002, 44 p.
13. Sokolov D. S. Osnovaniya i ugolovno-protsessual'nyye protsedury gosudarstvennoy zashchity uchastnikov ugolovnogo sudoproizvodstva so storony obvineniya : avtoreferat dis. ... kandidata yuridicheskikh nauk : 12.00.09 [Grounds and criminal procedural procedures for state protection of participants in criminal proceedings on the part of the prosecution: specialty 12.00.09 “Criminal procedure, criminology; operational-search activity": abstract of a dissertation for the degree of candidate of legal sciences]. Nizhniy Novgorod, 2018, 30 p.
